alexey_zakharinskij's Journal

Есть у нас в стольном граде Московском меж Саларьево и Зимёнками, где ручей Карпов течёт, урочище одно. В лесу окрестном – глушь непролазная, а там лес светлый да чистый - только берёзки белые растут, да травка-муравка. И вот захотелось мне узнать, отчего же только берёзки, да травка-муравка там растут? Ходил-бродил я по тому месту, и вижу – Плакун-трава на бережку ручья слёзы свои на сыру землю роняет.

• Ой ты, гой-еси, Плакун-матушка, трава вещая, давно ли растёшь ты здесь, и отчего слёзы свои горькие на сыру землю роняешь?
  И говорит мне Плакун-трава матушка, трава вещая:

Сделал я, как матушка Плакун-трава мне заповедала.

И приснился мне ночью сон. Избы русские в тумане предутреннем. Спит деревня. Замерло всё кругом. Тишь – невыразимая, красота родимая, от которой сердце щемит. Как вдруг подков чужих бряцание, крики и гиканье заслышались. То рать чужая поганая дорогою Каменской сквозь заставы войск государевых прорвалась. Сеет рать поганая ужас и смерть по всей святорусской земле. Идёт собака Девлет Гирей, хан крымский, мужчин да парней лютой смерти предаёт, жён да девок бесчестит, детей малых в полон уводит. Мстит собака Девлет Гирей царю Грозному за Казань да Астрахань.

Жили в той деревне брат и сестра. Брат Иван кузнечным ремеслом владел, плуги да бороны ковал, сестрину честь берёг. А сестра – Марьюшка - та в леса окрестные за травками целебными бегала, весь люд православный лечила.
Как ворвались к ним избу басурмане - псы чёрные, хотят разбой и насилье учинить. Вскочил Иван-кузнец, меч выхватил, стал поганым головы рубить, да силы уж больно не равны. Убил татарин Ивана, и к сестре его подступил. Как схватил поганый чинжалище булатный, и проткнул Марьюшке белу рученьку, к полу пригвоздил, как схватил второй чинжалище, и другую руку пригвоздил. Бьётся Марьюшка будто голубица в когтях у коршуна чёрного, молит матушку-Богородицу:

• Ой, ты матушка-Богородице, всем девам непорочным заступница, не отдай меня поганому на поругание, не попусти злу совершитися!

Стрелой молитва Марьюшкина до Небес взлетела, прямо к Богородице в терем высокий. Услышала матушка-Богородица молитву девы непорочной, взглянула на землю и ужаснулась. Разгневалась Царица Небесная. Тут рухнула крыша избы и погребла под собой и Иваново тело, и Марьюшку и татарина поганого. Марьюшкина душенька светлая к небесам вознеслась, туда же и Иванова, а поганого чёрная душа – прямо в ад рухнула, к бесам лютым на мучения нескончаемые.

Ушла восвояси рать поганая, немало крови пролив. Оставила после себя рать поганая лишь пожарище. Брёвна догорают, дым солнце застилает. В`ороны вокруг кружатся, страшную добычу – человечину - чувствуя.

И узнал я, почему на месте том, только берёзы белые растут, да травушка-муравушка. Берёзоньки в память Марьюшки-девицы выросли. А трава-муравка – на крови христианской, невинно пролитой. И плачет, плачет Плакун-трава над убитыми.

Проснулся я в ужасе. Ведь видел я всё это, словно сам там был. Перенесла во сне Плакун-трава, трава вещая, мою душу во времена те незапамятные, свидетельницей сделав набега лютого. Записал я наскоро, что видел, да и помчался туда, на ручей Карпов. В глазах сонное видение ещё стоит. Вот же оно, это место, прямо здесь на бережку ручья Иванова изба-то и стояла. Пал я на землю и молитву слёзную стал творить об Иване с Марьей, да обо всех жителях Маст`ищ (так деревня та называлась), да обо всех людях земли моей многострадальной, во все времена от неисчислимых ратей поганых замученных.

Без малого пять веков прошло с той поры. Много на земле поколений сменилось, Уходили местные в чужие земли, а на эти – новые приходили. Исчезла давно память и о набегах татарских, и о деревне Мастищи, и тем паче об Иване-кузнеце и о Марьюшке-травнице.

А нынче сама Москва белокаменная до наших мест добралась. Пришли сюда люди новые, хоть и не татары и не половцы, вроде как своих кровей, да родства своего не помнящие. Словно пустыня до них здесь была, словно до них тут и не жил никто. Стали на полях клети высоченные возводить, леса вырубать, озёра да ручьи глиной засыпать. Словно и не матушка это земля наша родимая, а чужбина горькая.

Вот и говорит мне матушка Плакун-трава, трава вещая, всем травам Мати:

• Всё ли видел?

© Алексей Захаринский, 2 февраля 2018 г

По фотофорумам можно найти тысячи тем, посвящённых различным техническим вопросам макросъёмки цветов и грибов. При этом каждый, как правило, хочет достичь художественного уровня своих работ, но всё равно при этом обсуждают технику. Да, техника, безусловно, важна. Без ремесла нет искусства. Но часто так бывает, что фотограф владеет самой современной техникой, в совершенстве её изучил, без запинки называет характеристики своей оптики, и его работы, в общем-то, технически безупречны. Но почему-то всё равно они не производят должного впечатления на зрителя. В чём же дело? Может быть, помимо техники, есть ещё какие-то моменты, касающиеся вещей нематериальных?

Мне хочется сразу обратить внимание зрителей, что, несмотря на то, что героями моих снимков являются биологические объекты – грибы, это всё-таки не научная, а художественная экспозиция. В отличие от ботаника, у художника совершенно другой способ восприятия мира – не через разум, а через чувства. Это очень точно подметил наш величайший философ и тайновидец Владимир Сергеевич Соловьёв:

Природа с красоты своей
Покрова снять не позволяет,
И ты машинами не вынудишь у ней,
Чего твой дух не угадает.

Мы имеем дело с живыми, удивительными, совершенными созданиями Творца или Высшего Разума - как вам удобнее. И нельзя описывать ну, например, Плакун, только как "Листья сидячие, при основании сердцевидные или округлые, продолговато-ланцетные, цельнокрайние, на верхушке заостренные, опушенные с обеих сторон или снизу. Цветки собраны в густые кистевидные соцветия на верхушках ветвей "

У каждой травы, у гриба, есть своя душа. Сейчас эти слова вызовут улыбку. Но наши предки, не испорченные рациональным мировоззрением, характер травы умели схватить, умели передать его сильным своей дремучей красотой словом заговоров:

"...Плакун-Трава всем травам Мати.
Почему Плакун-Трава всем травам Мати?
Потому Плакун-Трава всем травам Мати,
Что Сама Лада-Матушка на неё слёзы ронила,
Когда о горестях Земли Русской скорбела».

Позднее Ладу заменили Богородицей:

«Плакун-трава всем травам мати.
Почему ж Плакун-трава всем травам мати?
Когда вели Христа на распятие,
Плакала мать Пресвятая Богородица,
Ронила слёзы из ясных очей на сыру землю;
От Неё ли от слез от пречистыих
Выростала на землю Плакун-трава;
Из того Плакун из кореня
У нас режут на земли цюдны кресты,
А их носят старцы-иноки,
Мужие их носят благоверные:
Они тем, сударь, больше спасаются».

(Голубиная книга).

У меня много фотографий Дербенника иволистного. Но Плакуна нет ни одной. Потому, что Дербенник (Lythrum salicaria) – это научное название травы, а Плакун – легендарное.

И чтобы сделать фотографию Плакуна надо, во-первых, понять его суть, во-вторых, выразить эту суть изобразительными средствами фотографии. Пока мне это не удалось. Вот моё фото Дербенника. Оно выполнено технически грамотно, подобран хороший фон, и даже те самые капельки на лепестках видны. Но, повторюсь, это не Плакун. Фотография не создаёт и тени ощущения таинственности, сродни тем стихам из Голубиной книги.

Да, фотограф-натуралист должен знать и ботанику. Растение или гриб на фотографии должны быть определены, желательно до вида. Это знак хорошего тона. Фотограф должен знать, какие явления приводят к появлению капель жидкости на листьях травы, когда можно этого ожидать. Но это не главное. Главное – подобно древним творцам заговоров, ухватить, угадать сущность травы. И это должно подсказать, в каком ракурсе, на каком фоне, используя какой свет её снимать.

Вот так мне повезло с Петровым Крестом (Lathraea squamaria). Зная, что побеги этой травы находятся под землёй, а цветоносный стебель пробивается в наш мир немногим более, чем на месяц, мне пришла мысль снять этот цветок в холодном, почти фосфоресцирующем цвете. Как будто он светится сам, как будто он принёс этот свет с собой из-под земли. Ботаники, конечно, это не оценили и не приняли, мол, цвета неестественные. Но художнику на учёных ориентироваться нельзя. Критерии тут совершенно разные. Именно неестественные цвета придают этому снимку таинственность, подчёркивают загадочность этой травы.

То же и с грибами. Они ещё более удивительны. В названиях моих работ часто используется эльфийская тематика: "Волшебный орган эльфов", «Канделябры эльфийского дворца», "Пещера подземных королей", «Волшебный кубок эльфов».

Подобно тому, что в наше время голос пророков уже не слышится, но ещё звучит его эхо, так и теперь нам не увидеть маленьких лесных существ в одежде изо мха и палой листвы. Но вещи, которыми они пользуются, открыты взгляду детей, поэтов и художников. И у меня много таких работ, где они запечатлены.

Волшебный орган эльфов – это гриб Ежовик коралловидный (Hericium coralloides). Он состоит из неисчислимых каскадов духовых труб, объединяемых в регистры. Как и в человеческих инструментах этого рода, они группируются в принципалы, флейты, гамбы, аликвоты, микстуры... В их расположении меньше упорядоченности, но, видимо, у эльфов свои критерии.

Увидеть бы, как в первый день полнолуния после Купальских празднеств из ствола поваленного дуба выходит старый эльф в коричневом камзоле и чёрных чулках, садится за тончайшие мануалы органа, и по лесу плывёт необычайно красивая мелодия, которую человек не в силах воспроизвести. И кто её слышит, остаётся навеки зачарованным. Обыденность становится для него невыразимо скучной. На всю жизнь он теряет покой, постоянно уходит в лес и ищет, ищет там что-то неведомое, непонятное, непостижимое...

Тот же Гиерициум может выступать и в другой ипостаси. Стоит только его подсветить фонариком, как там открываются загадочные ходы в иные миры и планы бытия. Из таинственных пещер пробивается неземной свет. Человеку вовеки не пройти этими ходами, если только его не проведут туда эльфы. Но непременно хочется туда попасть рано или поздно. Когда будем достойны. Когда слетит с нас то, что мешает, но то, что мы очень ценим. При жизни от нас многое скрыто. Узнать, наконец, разгадку этой тайны – что травы в нашем мире, кто они на самом деле? Почему они способны лечить человека? Почему нам бывают так милы цветы? Какая сущность воплощена в них?

Предания глубокой, древней старины рассказывают о великолепных пирах эльфов. Ведь тогда некоторые из смертных могли быть гостями на этих торжествах и вернуться в свой привычный мир. Все они рассказывают о необычайном сосуде – непременном атрибуте колдовских застолий – Волшебном кубке. Вино в кубке никогда не иссякает. Мало того, повинуясь желанию эльфов, содержимое кубка всё время менялось, превращаясь в самые разные изысканные сорта вин.

И мало кто знает, что аналогом этого кубка на физическом плане является редкий весенний гриб, который иногда попадается сборщикам сморчков. Он называется Урнула кубковидная (Urnula craterium). Выглядит она зловеще, похожа на погребальный сосуд. Но если налитая вами внутрь вода сумеет удержаться.... Да что я говорю, смотрите сами. Это не монтаж и не фотошоп. Я лишь только подчеркнул цвета.

Летом на валежнике часто растёт гриб, называемый неискушёнными грибниками рогатиком (Artomyces pyxidatus). В принципе, он съедобен, но совсем не вкусный, так что особой пользы сборщику от него нет. Но стоит только склониться к нему, рассмотреть детали строения, и мы увидим, что каждая веточка на верхушке ветвится, образуя новые отростки. Тот, кто дал грибу название Клавикорона увидел в этих отростках венок из булавок или даже булав (от clava, дубина, булава + corona, венец, венок). А мне удалось увидеть необыкновенные канделябры. Поэтому и назвал свой снимок «Канделябры эльфийского дворца».

Редкую Ксилярию гипоксилон (Xylaria hypoxylon) часто называют пальцами мертвеца. Представляю, каково их увидеть в полной темноте, т.к. про это гриб пишут, что он обладает слабым свечением. Но молодые, ещё неразветвлённые плодовые тела скорее напоминают фигуру человека. Это я использовал в фотографии «Знамение Ксилярии гипоксилон». Трудно не заметить, что у каждого человечка здесь – свой характер. Первый наблюдает знамение надменно, без всякого страха. Второй, наоборот, страшится этого необычного явления. А две последние фигуры (возможно, супружеская пара) глядят без страха, но и с должным почтением.
Эту фотографию я делал с двумя фонариками – один спрятал внизу во мхе, для создания контрового, подчёркивающего очертания фигур, света. А взмахами второго создавал само «знамение».

Последнее фото – это редкий грибоподобный организм – миксомицет – Коматриха (Comatricha sp.). Её полупрозрачные спороношения, подсвеченные фонариком на снимке как бы начинают светиться сами. А подвес в виде изящной гибкой ножки дополняет сходство с фонарём. Кто же использует такие миниатюрные фонари? Конечно же, эльфы и гномы. Волшебные фонарики никогда не гаснут, вселяют силы и надежду. А если кто-то из гномов потеряется в шахте, фонарик выводит его к выходу. При свете волшебных фонариков, если рядом есть золото или спрятанные клады, это место начинает светиться желтоватым светом. Если кто-то из людей случайно увидит свет такого фонарика, то он обретает дар видения красоты природы и красоты душевной.

Мир природы - это добрый, волшебный, и потрясающе красивый мир, в который хотя бы на время уходишь от привычного, но такого нежеланного реального. Да, те, кто сейчас определяет нравы этого мира, не слышат ни эха голоса пророков, ни гласа всякого дыхания, хвалящего Господа, ни радости великолепного буйства зелени, с такой же силой устремившейся к Солнцу, как и в предвечный Третий день: «да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, и дерево плодовитое...». Даже само понятие веры для таких людей оказывается совершенно непонятым. Они могут верить только в то, что могут ощутить. Вот поэтому в нашем мире в чести только то, что приносит ощутимую пользу. И ради этого то, другое, тонкое, духовное, ощутимое не всеми – уничтожается. Даже траве и той не дают расти – скашивают, как только она немножко осмелится поднять свой стебелёк. И это кладбище выкошенных травинок на голой земле теперь принято называть «красотой». Да и леса, безжалостно вырубленные только для того, чтобы спрямить дорогу, свидетельствуют о том, что отнюдь не красота правит нашим миром.
И только каким-то чудом ещё обитающие в этом жёстком и прагматичном мире художники, свидетельствуют о том, что красота в мире ещё не иссякла. Она просто таится и ждёт часа, когда люди, наконец, станут способны услышать её голос.

© Алексей Захаринский (Магидин), 2017

Мои фото - грибов и не только
https://500px.com/p/zakharinskij?

Снега в этом году выпало столько, что казалось, лежать он будет до мая. Но начало апреля было на удивление солнечным, и к Пасхе снег почти сошёл. Было так непривычно брести по склону, шурша успевшими подсохнуть опавшими листьями, вспоминая, как ещё дней десять назад проваливался здесь в снег. На солнце просвечивали недавно зацветшие серёжки орешника, попадались бабочки лимонницы. Но мать-и-мачеха ещё не расцвела. Не видно было даже красных шапочек эльфов – грибов саркосциф, которые начинают расти с осени, и уходят под снег. Но грибы можно найти в любое время. Надо только знать, где их искать. И пусть это грибы сугубо научные, несъедобные, для натуралиста радость встретить что-то новое, необычное – это ощущение совсем другого рода, чем потребительский азарт сборщика.

Внимательный осмотр местности вскоре дал результаты. На упавшей осиновой веточке проросли, прорвав кору, какие-то мелкие грибочки, напоминающие складки ткани на жабо. Таких ещё мне не приходилось видеть. Возвращаюсь к немного подзабытой за долгую зиму работе. Достаю камеру, раскладываю штатив, облокачиваюсь на мягкий коврик. Начинается фотосъёмка – разные точки съёмки, ракурсы, варианты освещения... Работа не из лёгких. Отсняв серию, прилёг на коврик отдохнуть. И вдруг метрах в трёх от меня из норки выбралась крупная мышь и запрыгала на задних лапках в сторону сломанной на высоте человеческого роста старой берёзы. Верхушка дерева была над водой, в речку свешивались тонкие веточки. Мышь забралась на ствол и побежала к верхушке. Что она там потеряла, я так бы никогда и не узнал, но история имела продолжение.

Через минуту из той самой норки высунулась белая голова. Ласка! Давненько я не видел их в наших краях. Меня она не замечала, т.к. я полулежал на земле и старался не двигаться. В силу своих малых размеров, ласки свободно пролезают в мышиные норы. Вылезя из норки, ласка огляделась и побежала к той же сломанной берёзе. Теперь можно было её рассмотреть. Ласка была совершенно белой. Линька ещё не начиналась. Шёрстка была мокрой – видимо, недавно пришлось искупаться. Подбежав к дереву, ласка точно также взобралась на него, сбежала по стволу и затерялась в сплетении ветвей. Но ведь мышь ласка видеть не могла! Значит, ласка чуяла след мыши и бежала по нему! Маленький хищник принялся лазить по тонким веточкам, в надежде отыскать добычу. Но мышь оказалась не настолько глупа. Её нигде не было. Скорее всего, спасаясь от верной смерти, ей пришлось прыгнуть в воду. Разочарованной ласке ничего не оставалось, как возвратиться несолоно хлебавши. Она ещё некоторое время бегала по склону, но увидев, наконец, меня, поспешно скрылась.

Вот так, недалеко от дома, на берегу речки Зимёнки открылась мне ещё одна из лесных тайн, за которыми, бывает, рыскаешь по лесу не один десяток вёрст.
Кстати, а гриб оказался довольно редким. Называется он Энцелия пучковая. Представил его на включение в Красную книгу Москвы.
(С) А. Ю. Захаринский.

Группа исследователей под руководством ведущего научного сотрудника Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов (ЦЭПЛ РАН) к.б.н. Елены Владимировны Тихоновой уже третий год, наряду с другими исследованиями, занимается инвентаризацией флоры Валуевского лесопарка. За этот период там было найдено в общей сложности до 500 растений, 60 из которых входят в различные Красные книги или надзорные списки.

28 июня учёные расширили географию исследований, впервые выехав в Ульяновский лесопарк, в ту его часть, которая находится в поселении «Внуковское». С учёными были и студенты биофака МГУ, проходящие практику. Двигаясь по намеченному маршруту, биологи внимательно осматривали каждое растение – не попадётся ли редкостей? И они попадались. Такие, как Борец северный или Колокольчик крапиволистный. Но это виды из Красной книги города Москвы, и исследователи находили их уже не раз.

Но, может быть, новое место преподнесёт новые находки? Так и оказалось. Вот она – долгожданная диковинная трава – Шпажник черепитчатый. Первой его заметила сотрудница Института физиологии растений Мария Семенцова.

Этот изящный цветок – родственник ирисов. Обитает он в основном в средней и южной Европе, а у нас очень редок и включён в Красную книгу Московской области. Находка шпажника в Новой Москве радует тем, что его численность сокращается, и из многих своих местонахождений вид исчез. На территории старой Москвы шпажник перестали находить с 1960 г. Для охраны популяций шпажника в Рузском, Можайском и Одинцовском районах созданы специальные заказники.

Название «шпажник» вызвано сходством его узких листьев со шпагой. А по-латыни шпажник – gladiolus. «Гладиолус» и «гладиатор» - слова однокоренные. Происходят они от лат. gladis – короткий меч.

Выезды учёных-ботаников в леса Новой Москвы будут продолжены. Ждём новых интересных находок!

Сложилось устойчивое мнение, что Черемша на территории Московской области не растёт (ну разве что изредка в Серебряно-Прудском районе). Поэтому я и сам попался, приняв Черемшу за молодые листья обыкновенного Ландыша, даже не удосужившись проверить их хотя бы на вкус. И место даже не заметил. 2014 г.
Убедив интернет-сообщество, что экспедиция откладывается, с утра я рванул в лес. Разве можно ждать ещё один день, когда речь идёт о редкой траве? Разве дождь помеха натуралисту? Наоборот, тот, кто знает, как хорошо в это время в лесу, поймёт меня без слов.
Поиски заняли несколько часов. Пришлось походить и по разбитым квадроциклистами дорогам, волоча прилипшие к берцам тяжёлые лепёшки глины, и по жидкой грязи непросохших болотистых мест, и по чёрным полям с сожженной по дурацкому обычаю травой. Но ведь сколько было увидено! И полноводные от талой воды ручьи среди тянущихся в небо сосен. И поляны, светящиеся жёлтыми огоньками Селезёночника, или покрытые синими и красными пятнышками Медуницы.
И вот когда я промокший и уставший продрался сквозь очередную стену веток и кустарника, меж деревьев показалась полянка изумрудной зелени, а за ней ещё одна. Такого я не ожидал. Ведь раньше мы видели всего лишь несколько кустиков, а тут – целые заросли! Это было совсем другое место, но теперь сомнений не оставалось – это была именно черемша! Жую листик, и во рту появляется аромат свежего чеснока.
Именно черемшой спасались в средние века от смертоносных эпидемий жители городов. А мы можем использовать её против гриппа и простуды. Как природный антисептик, черемша великолепно заживляет раны, помогает против грибковых заболеваний. Там, где черемши много, с ней пекут пироги, солят и квасят.
У нас в лесу черемши мало, она охраняется, и собирать её там нельзя. Но зато черемша с лёгкостью культивируется в огородах, где каждый может посеять её семена и наслаждаться ранневесенними салатами, особенно полезными по завершении наших долгих изнурительных зим.
Научное название черемши – Лук медвежий. Давно замечено, что проснувшиеся от зимней спячки медведи ищут эту траву для того, чтобы восстановить свои жизненные силы.

Итак, доказано произрастание Лука медвежьего (Allium ursinum) на территории Валуевского лесопарка НАО Москвы (точное место по понятным причинам не указываю). Необходимо включение Лука медвежьего в Красную Книгу г. Москвы и принятие необходимых мер охраны – организацию ООПТ на территории Валуевского лесопарка, исключение рекреационной нагрузки, запрет на сбор этой травы.

В 2019 г по нашему предложению Лук медвежий включили в 3-е издание КК Москвы 1-й категорией - виды, находящиеся под угрозой исчезновения, - виды, численность которых в черте города Москвы сократилась до критически низкого уровня и (или) местообитания которых сохранились на столь малой площади, что эти виды могут исчезнуть на территории города в ближайшее время,

В честь кого только не называют травы! Борщевики в силу своей мощи называются в честь Геракла, васильки – кентавра Хирона. Всегда хотелось узнать, почему Вороний глаз назван в честь виновника начала Троянской войны - Париса. А та трава, которую я иду искать сегодня, названа в честь царя Гентия, правителя Иллирии. Царь Гентий бросил вызов самому Риму, и, в конечном счёте, проиграл, но увековечен был не за это. По преданию, его имя было использовано в названии травы за то, что он лечил ею чуму. Интересно, как это было? Может быть правитель, как добрый слуга своего народа сам готовил снадобье и поил страждущих, или просто отдал такой приказ врачам – лечить народ этой травой? Но, так или иначе, латинское название Горечавке Карл Линней дал по имени правителя давно исчезнувшей далёкой страны на Балканах. Заметим, что в своей врачебной практике Гентий использовал жёлтую горечавку, которую применяют в медицине и по сей день. А цветок нашей Горечавки – Горечавки лёгочной (Gentiana pneumonanthe L.) по окраске сходен с небосводом.

На территории старой Москвы, как указывает Ю.А. Насимович во 2-м издании Красной книги, Горечавка лёгочная была найдена в 1960-х гг. В 2008 г. её находили только в одной точке – окраине Бурцевского болота в р-не Молжаниновский – всего лишь 10 побегов на нескольких квадратных метрах. Что касается Новой Москвы, нам не приходилось вести исследования на всей её территории, но в Новомосковском АО, есть только одно место, где встречается Горечавка лёгочная. И это место – Новопеределкинский лес, входящий в Ульяновский лесопарк.

Пять лет назад преподаватель биологии, заслуженный учитель РФ В.И. Пахомов показал мне свои находки в этом лесу. Среди них была и Горечавка. Но место это я запомнил плохо, найду ли его сейчас? И цветёт ли она? Ведь без цветка, только по вегетативным органам это растение не найти, т.к. обычно оно прячется в высоком травостое. Но духи полей и лесов сами ведут человека к цели, если цель эта бескорыстна. Кажется, что ты идёшь, куда хочешь, а тебя подводят к тому, что ты ищешь. Зная это, я избегаю точно планировать свои маршруты, и отдаю свои чувства во власть невидимых помощников. Такая привычка не подвела меня и сейчас. Мне посчастливилось найти не только эту точку, но и несколько новых.

Горечавка у нас очень уязвима. Это не альпийские луга, где другие её виды образует целые заросли. Она требовательна и к плодородию почв, и к влажности, и к освещённости. В таких условиях её постоянно забивает конкурентная растительность, и ей очень непросто выжить. А уж сбор населением – главная беда красивых цветов. К сожалению, сейчас совершенно не рассказывают в СМИ о нуждающихся в охране и поэтому запрещённых к сбору растениях. Часто приходится видеть, как несут из леса целые букеты колокольчиков, рвут ирисы, кувшинки. А ведь все они внесены в новую Красную книгу г. Москвы (с учётом присоединённых территорий).

Краснокнижные растения имеют разные степени редкости, отражаемые различными категориями (от 0 до 5). Ведь не сравнить вездесущую Медуницу с довольно редким Колокольчиком крапиволистным, любящим плодородные места. А его, в свою очередь, не сравнить с Печёночницей или Шпажником, которые сохранились всего лишь в одном-двух местах по всей Москве. Горечавка имеет самую высокую категорию редкости – первую. Это значит, что она находится под угрозой исчезновения, что места её обитания сократились настолько, что она в любой момент может исчезнуть с территории города.

Бриолог М.С. Игнатов приводил интересный факт, что в Финляндии из-за наличия на территории, планируемой под застройку, редкого мха из рода Плагиомниум, стройку перенесли на другое место. Если через Новопеределкинский лес пройдёт новая дорога, то местообитание Горечавки будет уничтожено. Природа лишится одного редкого вида, а мы лишимся ещё оного прекрасного и совершенного дара, созерцание которого ещё напоминает о том, что делает человека человеком – душевной теплоте, жажде гармонии, стремления к Небу.

Впрочем, сейчас всё это считается лишним и не достойным упоминания.

Это произошло в марте 2019 г. Тогда нашу речку заваливали строительным грунтом и мусором. Несколько лет назад часть подмосковных земель передали Москве, везде началось массовое строительство. Но за порядком никто не следил. Грунт от копки котлованов и даже метро сваливали обычно в долины рек и ручьёв, засыпали пруды. Часто за этим стоял криминал. И если раньше такое было недопустимо и примерно наказывалось, то сейчас пришла эпоха людей, для которых материальная выгода является единственной целью в жизни. С такими бесполезно разговаривать о ценности природы.
Как это часто бывает, к одному роду мусора присоединился другой. С какого-то мясокомбината привезли и выбросили несколько мешков с отходами. И если человеку было страшно смотреть на отрубленные бараньи ноги с копытами и окровавленные черепа, то для зверей и птиц это был рай. Наевшаяся до отвала стая бродячих собак лежала прямо на насыпи, и им было даже лень вставать, чтобы по своему обыкновению облаять человека. Где-то недалеко в лесу пряталась лиса, ожидая, когда уйдут собаки. А ворОны и вОроны собрались, наверное, со всей Новой Москвы. Такого их количества ещё не приходилось видеть.
В возмущении придя домой, я сел за компьютер, и полетели гневные жалобы в полицию, департамент охраны природы и местную администрацию. А в социальных сетях опубликовал репортаж с места событий. Моё фото ворона с куском мяса в клюве попалось на глаза сотрудникам одного из центральных телеканалов. Они выехали к нам и сняли репортаж. Уже вечером он прошёл по ТВ. Поднялась суета, приехала толпа сотрудников разных ведомств, и через день всё было убрано.
Когда все угомонились, я вернулся посмотреть. Птицы уже разлетелись. И только на ветке дерева, чуть выше человеческого роста сидел огромный ворон. Таких я раньше видел только в зоопарке. Длина его тела достигала почти полуметра. Я осторожно стал подходить к нему. Фотоаппарат лежал в сумке, но о том, чтобы достать его, не было и речи - ворон внимательно наблюдал за мной, и немедленно бы улетел при любом подозрительном движении. Я продолжал приближаться. Надо сказать, что ворон - птица крайне осторожная, и совсем не из тех, кто подпускает к себе близко. Но к этому я подошёл на каких-то 10 метров, и остановился, поняв, что дальше идти нельзя. Ворон внимательно смотрел мне в глаза. И я уловил мысль, которую он хотел мне сообщить:
- Зачем же ты!? Мой народ мог здесь ещё неделю питаться.
После этого огромная птица тяжело взмахнула крыльями, нехотя поднялась в воздух и улетела.
А мне стало стыдно. Многие эти звери и птицы единственный раз в жизни поели досыта. Многие из них, бывает, даже гибнут от бескормицы. А тут – такая удача. Зачем же я вмешался со своими человеческими понятиями? Мог бы и повременить со своими жалобами.

(С) Алексей Захаринский, 24 августа 2021